Гайдзин. Том 1 - Джеймс Клавелл

Хоуг уловил в его голосе скрытую страсть, отложил эту информацию в своей голове и не стал развивать тему дальше, перенесшись вдруг мыслями в Лондон, где его сестра и ее муж воспитывали его сына и дочь, и, как всегда, возненавидев себя за то, что уехал тогда из Индии, подчинившись условностям и тем самым убил ее, свою Арджуманд Прекрасную.

Я, должно быть, потерял разум, когда решился отвезти мою любовь в страну этих кошмарных зим, уволенный со службы, без гроша в кармане, без работы и с единственной перспективой – начать все с начала. Черт, мне следовало остаться и спорить с компанией до конца, со временем мои знания и опыт хирурга заставили бы их, заставили бы их принять меня назад и спасли бы нас…

Двое часовых у ворот отдали честь, когда они проходили мимо. В столовой был накрыт ужин на двоих.

– Скотч или шампанское? – спросил Бабкотт, потом позвал: – Лун!

– Шампанское. Вы позволите?

– Я сам. – Бабкотт откупорил бутылку, ожидавшую их в георгианском серебряном ведерке со льдом. – Ваше здоровье! Лун!

– И пусть все будут счастливы! – Бокалы со звоном соприкоснулись. – Изумительно! Как готовит ваш шеф-повар?

– Иногда неплохо, чаще – ужасно, но качество морских продуктов здесь превосходное: креветки маленькие, креветки большие, устрицы, дюжины видов рыбы. Куда, дьявол его забери, запропастился Лун? – Бабкотт вздохнул. – Трость плачет по этому шалопаю. Отругайте его, когда он появится, хорошо?

Но буфетная была пуста. Не было Луна и на кухне. В конце концов китайца нашли в саду рядом с одной из дорожек. Его отрубленная голова валялась поодаль. На ее месте была пристроена голова мартышки.

– Нет, госпожа, – ответила мама-сан в большом страхе. – Вы не можете оставить Ори-сана здесь на завтра, вы должны уйти на рассвете.

– Прошу прощения, – сказала Сумомо, – но Ори-сан останется, пока…

– Прошу прощения, но после нападения на главного министра Андзё сиси ищут повсюду, награда за информацию взлетела до небес, и смерть обещана любому, любому, кто окажется в доме, где они укрываются.

– Это приказ распространяется только на Эдо, а здесь Канагава, – заметила Сумомо.

– Прошу прощения, кто-то проговорился, – сказала мама-сан, поджав губы. Ее звали Норико, она была хозяйкой гостиницы Полуночных Цветов, они сидели на коленях друг напротив друга, на пурпурных подушечках в ее личных апартаментах, освещенных свечами, их разделял низкий лакированный столик с чайными принадлежностями, и она только что вернулась после бурной встречи с торговцем рисом, который давал деньги в долг и теперь поднял процент по ее закладной с тридцати до тридцати пяти, ссылаясь на шаткое положение государства. Паскудный пес, подумала она, вся кипя от злости, потом мысленно отложила эту проблему, чтобы заняться более серьезной, которая стояла перед ней сейчас. – Сегодня утром нам стало известно, что блюстители закона…

– Кто?

– Блюстители закона. Это особые патрули бакуфу, которые сами всех допрашивают, эти люди не знают жалости. Они прибыли ночью. Я думаю, что завтра они придут ко мне. Прошу прощения, на рассвете он должен уйти.

– Прошу прощения, вы будете держать его у себя, пока он не поправится.

– Я-не-осмелюсь-на-это! Только не после случая с гостиницей Сорока Семи Ронинов. Блюстители не щадят никого. Я не хочу, чтобы вот эта голова торчала на пике.

– То было в Эдо, а здесь Канагава. Это гостиница Полуночных Цветов. Прошу прощения, Хирага-сан стал бы настаивать.

– Здесь никто не может настаивать, госпожа, – резко ответила Норико. – Даже Хирага-сан. У меня есть свой собственный сын, о котором я должна заботиться, и мой дом.

– Это справедливо. А я должна заботиться о друге моего брата и союзнике Хираги. А также помнить о лице своего брата. Я имею полномочия заплатить его долги.

Норико уставилась на нее, разинув рот.

– Все долги Сёрина?

– Половину сейчас, половину, когда будет править сонно-дзёи.

– Идет, – сказала Норико, настолько ошеломленная этим словно с неба свалившимся обещанием денег, которые она уже и не надеялась получить, что даже не стала торговаться. – Но никаких докторов гайдзинов и только на неделю.

– Я согласна. – Девушка тут же запустила руку в рукав за кошельком в потайном кармане. Норико с шумом втянула в себя воздух, увидев золотые монеты. – Здесь десять обанов. Вы дадите мне расписку и его подробный счет. Разницу от половины суммы, как мы условились, вы получите перед нашим уходом. Где Ори-сан сможет чувствовать себя в безопасности?

Норико отругала себя за необдуманное согласие, но дав слово, она уже не могла взять его назад, не потеряв лица. Раздумывая, как ей следует поступить, она рассматривала девушку, сидевшую перед ней, Сумомо Анато, младшую сестру Сёрина Анато, сиси по прозвищу Неистовый – того мальчика, которого она так много лет назад посвятила в мир мужчин. Ииии, какая страсть, какой темперамент для таких юных лет, подумала она, ощущая приятную, хотя и неподобающую ей боль внизу. И какая редкая дева веселья вышла бы из его сестры. Вместе мы могли бы заработать целое состояние, через год или два она вышла бы замуж за даймё, а если она все еще девственна, какую цену я могла бы получить за ее услуги на подушках! Сёрин ничуть не преувеличивал, расхваливая ее красоту, классическая сацума – воспитанная как самурай во всех отношениях, если верить ему.

– Сколько вам лет, госпожа?

Сумомо удивленно вскинула на нее глаза.

– Шестнадцать.

– Вы знаете, как умер Сёрин?

– Да. Я буду отомщена.

– Это Хирага рассказал вам?

– Вы задаете слишком много вопросов, – резко заметила Сумомо.

Норико позабавил ее сердитый вид.

– В той игре, в которую мы с вами играем, хотя вы самурай, а я мама-сан, мы – сестры.

– О?

– Да-да, прошу прощения, в той очень серьезной игре, которую мы ведем, оберегая наших мужчин, прикрывая их щитом рассудительности от их храбрости или глупости в зависимости от того, с какой стороны вы на это смотрите, риск, которому мы подвергаем свои жизни, защищая их от них самих, заслуживает доверия с обеих сторон. Доверия кровных сестер. Поэтому: это Хирага рассказал вам о Сёрине?

Сумомо понимала, что положение ее непрочно.

– Да.

– Хирага ваш любовник?

Глаза Сумомо превратились в щелки.

– Хирага является… являлся моим женихом до того, как… до того, как покинул дом, чтобы служить сонно-дзёи.

Мама-сан удивленно моргнула.

– Самурай из Сацумы позволяет своей дочери стать невестой самурая из Тёсю – будь он сиси или нет, ронин или нет?